Престиж - Страница 99


К оглавлению

99

15 декабря 1903 года

Утром, в половине одиннадцатого, Адам Уилсон пришел ко мне в библиотеку и сообщил, что внизу ждет посетитель, желающий со мной встретиться. Оказалось, это Артур Кениг! Я с удивлением крутил в руках его визитную карточку, не догадываясь о целях этого визита.

– Передай, что я приму его позже, – бросил я Адаму и отправился в рабочий кабинет, чтобы собраться с мыслями.

Не мои ли похороны привели сюда Кенига? Фальсификация собственной смерти – дело нечистое; подозреваю, что такое деяние может быть истолковано как противоправное, хотя трудно себе представить, какой от него вред другим. Но раз Кениг явился сюда, значит, он прознал о фиктивности похорон. Не вздумал ли он меня шантажировать? Все-таки я не совсем доверяю мистеру Кенигу и не могу понять, что им движет.

Заставив визитера минут пятнадцать томиться в ожидании приема, я попросил Адама проводить его ко мне наверх.

По лицу Кенига было видно, что настроен он весьма серьезно. После взаимных приветствий я усадил его в кресло, лицом к своему письменному столу. Первым делом он меня заверил, что этот визит никак не связан с его работой в газете.

– Я здесь в качестве посредника, милорд, – произнес он. – И выступаю как частное лицо по поручению третьей стороны, которая, зная о моем интересе к магии, просила меня обратиться с предложением к вашей супруге.

– Обратиться с предложением к Джулии? – переспросил я в неподдельном изумлении. – Что же вы собираетесь ей предложить?

Кенигу явно было не по себе.

– Ваша супруга, милорд, является вдовой Руперта Энджера. Я уполномочен сделать ей предложение, поскольку она выступает именно в этом качестве. Но, учитывая события прошлого, я подумал, что лучше будет вначале обратиться к вам.

– О чем идет речь, Кениг?

Он положил на колени небольшой кожаный чемоданчик, с которым появился в кабинете.

– М-м-м… третья сторона, в интересах которой я действую, желает продать некие записи – целую рукописную книгу, личные мемуары, которые, полагаю, могли бы заинтересовать вашу жену. Мой доверитель надеется, что у леди Колдердейл, то есть у миссис Энджер, возникнет желание приобрести эту рукопись. Третья сторона… гм… не осведомлена о том, что вы, милорд, живы-здоровы, и поэтому я оказался в положении, когда не только предаю интересы доверителя, пославшего меня с этим поручением, но и подвожу персону, с которой должен вести переговоры. Но мне думается, в сложившихся обстоятельствах…

– Чья это рукопись?

– Альфреда Бордена.

– Она у вас с собой?

– Конечно.

Открыв чемоданчик, он извлек оттуда толстый бювар с запирающейся пряжкой. Кениг протянул его мне, но осмотреть находящуюся внутри книгу я не смог. Переведя взгляд на Кенига, я увидел у него в руке ключ.

– Мой… доверитель запрашивает за этот фолиант пятьсот фунтов, сэр.

– Это не фальшивка?

– Конечно, нет. Вам достаточно будет пары строк, чтобы в этом убедиться.

– Но стоит ли эта штука пятисот фунтов?

– Полагаю, вы оцените ее намного выше. Записи вел сам Борден; они имеют непосредственное отношение к секретам его магии. Он детально разрабатывает здесь свою теорию иллюзионизма и объясняет, как выполняются многие из его трюков. В тексте встречаются намеки на тайную жизнь близнецов. По-моему, это в высшей степени интересное сочинение; гарантирую, что вы придете к такому же выводу.

Я задумчиво повертел бювар в руках.

– Кто ваш доверитель, Кениг? Кто хочет на этом заработать? – (Было видно, что он, не имея опыта в делах такого рода, чувствует себя весьма неловко.) – Вы сказали, что подвели своего клиента. У вас внезапно проснулись угрызения совести?

– Тут дело нешуточное, милорд. Судя по вашей реакции, до здешних мест еще не дошла главная из принесенных мною новостей. Знаете ли вы, что Борден недавно умер? – (Я вздрогнул, и это послужило для него недвусмысленным ответом.) – Точнее говоря, умер один из двух братьев.

– В вашем голосе сквозит неуверенность, – заметил я. – Почему?

– Потому что этому нет убедительного подтверждения. Мы оба знаем, с какой одержимостью Бордены скрывали подробности своего существования, поэтому ничего удивительного, если после смерти одного оставшийся в живых будет продолжать в том же духе. Слишком много сил было потрачено на поддержание этой видимости.

– В таком случае, откуда вы все это знаете? А, понимаю… от той самой третьей стороны, которая прислала вас с этим поручением.

– Кроме того, у меня есть косвенные доказательства.

– Например? – Я не хотел, чтобы он уклонялся от темы.

– Например, известный иллюзион больше не включается в программу Профессора Магии. За последние полтора месяца, что я хожу на его представления, этот номер не исполнялся ни разу.

– Ну, знаете, тому могло быть множество причин, – заметил я. – Мне тоже случается бывать на его выступлениях, он далеко не всегда показывает этот трюк.

– Вы правы. Но истинная причина, думаю, в том, что для выполнения трюка необходимо присутствие обоих братьев.

– Думаю, пора открыть имя вашего доверителя, Кениг.

– Милорд, насколько мне известно, вы некогда знавали американку по имени Олив Уэнском?

Теперь я понимаю, что он произнес это имя совершенно правильно; именно так я его и записываю. Однако тогда, под впечатлением нашей беседы, мне послышалось «Оливия Свенсон», что и послужило причиной небольшого недоразумения. Сначала я подумал, что мы имеем в виду одну и ту же особу; потом он повторил имя более разборчиво, и я решил, что речь идет о ком-то другом. Наконец я вспомнил, что Оливия, перейдя к Бордену, взяла девичью фамилию своей матери.

99